Францию, возможно, ждет серьезное политическое потрясение – ничем не меньшее, чем ряд других ее соседей по Европе, отчаянно борющихся с сепаратизмом. Выборы на далеких островах в Тихом океане внезапно обнажили то, насколько хрупким в реальности является французское государство. Что будет, если Полинезия объявит о своей независимости, и причем здесь Китай?
Похоже, что президент Франции Макрон, озабоченный пенсионной реформой, делами в Африке и конфликтом на Украине, упустил из-под контроля ситуацию на части собственной территории. А конкретнее, во Французской Полинезии, где впечатляющую победу одержала партия сторонников независимости.
По итогам второго тура местных выборов 44,2% голосов и 38 из 57 мест в местном парламенте (Территориальном собрании) получает партия Tavini huiraatira (что означает по-таитянски «Служить народу») под руководством бывшего президента Полинезии Оскара Темару. Благодаря этой победе он и его соратники обретают на ближайшие пять лет власть над 121 островом, многие из которых вполне заслужили эпитета «райский», и 280 тысячами населения.
Однако самое главное, как пишет «Фигаро», то, что эта победа позволит им обсуждать с метрополией «процесс деколонизации и референдум о праве на самоопределение». И вряд ли власти в далекой Франции сильно радуются этой перспективе.
Начнем с того, что ничто, как говорится, не предвещало провала профранцузского кандидата Эдуара Фрича, который правил архипелагом (точнее, пятью архипелагами) с 2014 года и зарекомендовал себя как вполне лояльный и надежный для Парижа человек. Однако ему уже 71 год, и он многим успел надоесть – хотя бы потому, что не смог справиться с последствиями ковида, которые, помимо всего прочего, ударили по туристической индустрии, чрезвычайно важной для этой части света. Значительная инфляция 2022 года в Полинезии (8,6%) также не осталась незамеченной населением.
Кроме того, Фрич установил новый НДС, и, похоже, это стало главной его ошибкой. Партия Оскара Темару построила свою пропаганду главным образом на отмене этого нововведения, а когда дело дошло до второго тура, более мелкие партии, которые в него не прошли, призвали своих сторонников голосовать против действующего президента: кто угодно, только не Фрич.
В итоге он проиграл всего несколько процентов (38,5% против 44,2% у Темару). Но местная избирательная система устроена таким образом, что именно тот, кто оказывается первым, получает значительное преимущество по местам в парламенте.
После поражения Фрич дал интервью таитянскому порталу, где заметил: «Прежде всего, следует принять результат… Хочу пожелать выигравшим хорошего ветра и всяческих успехов». Тем не менее он настаивает на том, что инициативу отделения от Франции большинство населения не поддержит хотя бы потому, что «Франция нам нужна. Нам нужны учителя для наших детей, которые имеют право на образование. Сегодня оно обходится государству в 60 миллиардов тихоокеанских франков (денежная единица заморских территорий Франции).
Если все менять, то надо иметь план, чем можно заменить государственную поддержку в области образования. У меня нет ответа на этот вопрос, как нет его и у сторонников независимости. Мы живем в эпоху, когда готовится третья мировая война. Кто поможет нам защитить наши территории с моря – ракушки, что ли? Это несерьезно».
Отметим, что победителю Оскару Темару 78 лет, однако второму лицу в партии Моэте Бротерсону, который считается представителем ее умеренного крыла и которому прочат пост президента в будущем, всего 51. «Полинезийцы проголосовали за перемены», – сдержанно, корректно и государственно-взвешенно выразился в соцсетях французский министр внутренних дел Жеральд Дарманен. И хотя будущий президент Полинезии Бротерсон уже заявил: «Мы не станем независимыми ни завтра, ни на следующей неделе… я не испытываю никаких трудностей в плане сотрудничества с Францией, и завтра это не изменится», ясно, что будущее этой – пока что – части Франции становится интригующе неопределенным.
Прежде всего, речь идет о группе островов, которые удалены от Парижа на 16 тысяч километров (плюс-минус). И их значение не только в туристическом бизнесе, в ловле рыбы и в месторождениях полезных ископаемых. Это чрезвычайно важные стратегические точки, которые позволяют Парижу расширять свое влияние далеко за пределы Европы.
Утрата этих территорий будет означать, во-первых, ослабление Франции, которое на этом не остановится, а во-вторых, что место метрополии на Таити и в прочих райских местах неизбежно займет кто-то другой. И нетрудно предсказать, кто змеей постарается заползти в этот рай.
Судя по политике Китая в этой части света, он нацелен на расширение всех форм своего присутствия, включая военное. Сначала он проникает в местный бизнес, затем берет в аренду целые острова, а затем может создать военные базы, с которых сумеет среди прочего напрямую угрожать базам США на Гавайских островах. Поэтому Франция всегда отказывалась давать согласие на проведение референдума в Полинезии, результатом которого может стать возможное отделение этих пяти архипелагов.
Можно представить, как нервируют Париж, например, следующие рассуждения в интервью Оскара Темару: «Если устраивать референдум (об отделении), это значит, что прежде всего нужно пересмотреть списки избирателей. Сейчас любой, кто прибыл из метрополии и прожил тут хотя бы три месяца, может голосовать. Любой европеец, который приехал к нам, может голосовать через полгода. Значит, всех этих людей нужно убрать из списков. Для участия в референдуме должен быть составлен совсем другой список избирателей».
И затем Оскар Темару добавляет: «Право наций на самоопределение священно. Недавняя резолюция ООН напоминает, что право народа маохи (коренной народ Таити) надо уважать, и что именно народ маохи имеет право собственности на все богатства своей земли. Сегодня это право принадлежит государству. Государству принадлежит все в нашей стране. И если мы хотим быть… помните, как там говорится? Быть или не быть, вот в чем вопрос».
Приведенная опытным политиком цитата из Шекспира Макрона точно не обрадует: никакое «быть» за счет вытеснения Франции его не устроит. Все западные политики очень любят рассуждать о праве наций на самоопределение, когда это право напрямую затрагивает интересы других, например, России.
Но когда Шотландия обозначает намерение хлопнуть дверью и выйти из состава Великобритании или Каталония порывается разорвать испанские объятья и стать независимой – тут-то вдруг выясняется, что эта независимость не чья надо независимость, и что на самом деле никто Шотландию и Каталонию отпускать не собирается.
А тут еще корсиканский политик Жиль Симеони поздравил победителей и прозрачно намекнул, что «волеизъявление народа, как в Полинезии, так и на Корсике, должно уважаться Францией». На родине Наполеона с большим интересом следят за происходящим на Таити – и если Полинезии все-таки удастся отделиться, можно не сомневаться в том, что Корсика незамедлительно последует за ней.
Потому что времена изменились, и поговорка Генриха IV «Париж стоит мессы» больше не действует. Ибо Париж Макрона в глазах окраин не стоит ничего. Мы и сами сумеем распорядиться своими богатствами, дай только шанс. А Франции еще предъявим полный счет за многолетние ядерные испытания на райском атолле Муруроа, в результате которых пострадали природа и тысячи людей. И пусть только Франция попробует не заплатить.
Источник